Пилигриму получилось избавиться самому, но цена данного спасения очутилась чрезвычайно высокой. Он успел запрятать свою жену, однако сегодня его сердечко сокращалось от тревоги и неопределенности. Они нашли прикрытие в запущенном таунхаусе на окраине леса, где всякий звук представлялся угрожающим, а тени отплясывали для стенах, подсказывая про то, что они не в безопасности. Теперь, иногда опасность миновала, в голове Пилигрима показались свежеиспеченные вопросы: кто оказался изменником промежду их друзей и соратников? Кто мог предоставить их, установив около опасность их жизни?
Всякий раз, иногда он глядел для свою жену, завороченную в одеялишко и вздрагивающую через страха, его обхватывал гнев. Он знал, что должен расследовать правду, дабы не исключительно предохранить её, однако и восстановить справедливость. Путешественник активизировал припоминать заключительные события: разговоры, какие они вели, взгляды, какие обменивались. Он понимал, что предательство могло опомниться со всех концов — через тех, кому они доверяли, до тех, кто казался нейтральным.
Сконцентрировавшись с мыслями, он решил, что не имеет возможности быть в бездействии. Путешественник зачислил постановление тронуться на поиски ответов. Он знал, что это будет опасно, но оставаться в неведении водилось ещё страшнее. Он осторожно оставил укрытие, стремясь не приковывать внимания и избегая известных мест, какие могли бы выдать его. Пилигриму необходимо водилось наговориться с теми, кто мог следовательно справедливость — с теми, кто сохранился в их кругу.